Высокопреосвященнейший Иоанн,
митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский
САМОДЕРЖАВИЕ ДУХА
К предыдущей странице
Оглавление
К следующей странице
МУЖ
ДВОЕДУШЕН
НЕУСТРОЕН ВО ВСЕХ ПУТЕХ СВОИХ
МИТРОПОЛИТ-ВЕРООТСТУПНИК
КРОВАВЫЕ УСОБИЦЫ, омрачившие княжение
Василия, отца Иоанна III, отзывались нестроением в церковных делах. В начале
30-х годов XV века Смоленский епископ Герасим, ставленник Литвы, этой вековой
соперницы России, отправился в Константинополь. Через год он возвратился оттуда
уже в сане митрополита "Киевского и всея Руси" с явной претензией переместить
центр русского Православия из Москвы в Киев, находившийся под властью литовского
князя Свидригайла. Новый митрополит даже посвятил архиепископа в Новгород, хотя
далее этого его участие в делах управления северо-восточными епархиями не пошло.
Да и западными епархиями он управлял не более двух лет. Вскоре Свидригайло
прогневался на Герасима, велел умертвить его и сжечь тело на костре.
Географическое положение страны, запертой
среди мощных соседей, враждебное иноверческое окружение, внутренние неурядицы,
тяжелые природные и климатические условия, экономическая изолированность -— все,
казалось бы, исключало становление России как мощной централизованной державы.
Но — "еда не может рука Господня спасти? Или отягчил есть слух Свой еже не
услышати?" (Ис. 59:1). Русь веровала, молилась и надеялась. А "надеющиеся на
Господа, яко гора Сион: не подвижится во век живый во Иерусалиме" небесном,
Сказавший: "Грядущего ко Мне не изжену вон" (Пс.124:1; Ин. 6:37).
После смерти митрополита великий князь
Московский Василий с согласия всех русских князей и великого князя литовского
отправил в Константинополь для поставления первосвятителем Иону, епископа
Рязанского. Однако у Константинополя были свои соображения. Русским митрополитом
был поставлен болгарин Исидор, и поставлен не случайно, а с определенной целью.
Византия переживала тяжелые времена. Турецкие
завоевания сократили территорию империи до размеров столицы с пригородами.
Император Мануил Палеолог и патриарх Иосиф решились просить помощи у папы.
Условием получения помощи было поставлено примирение с католицизмом — в
действительности это означало признание его "правоты" и отречение от
православия.
С безумием маловерных,
измалодушествовавшихся людей император и патриарх решились на
вероотступничество. Для "воссоединения церквей" предлагалось собрать "вселенский
собор". Склонить русских к участию в лжесоборе и должен был митрополит Исидор.
Император знал его с давних пор — еще в сане игумена тот ездил в Базель для
переговоров о "соединении церквей", которые велись там с 1433 года.
Тотчас по прибытии в Москву Исидор стал
готовиться на "собор", несмотря на возражения и даже запреты великого князя.
Наконец, Василий уступил настойчивости митрополита, но предупредил: "Нового и
чуждого не приноси нам — мы того не примем". Исидор поклялся стоять за
Православие, и, взяв с собой Суздальского епископа Авраамия и много других
духовных и светских лиц, отправился в Италию.
Чего стоили его клятвы — стало ясно, как только границы Русской земли остались
за спиной: в Юрьеве-Ливонском он даже не пошел в православный храм, а направился
с немцами в костел где и стоял службу. На соборе, открывшемся в Ферраре 9 апреля
1438 года, а после перенесенном во Флоренцию, православных лестью, подкупом и
насилием принуждали к подписанию определения о соединении церквей. Епископ
Авраамий, например, за отказ был посажен в темницу и после принужден к подписи
силою. Тверской посол Фома и священник Суздаля Симеон не желая участвовать в
вероотступничестве, тайком бежали из Флоренции.
Исидор был ревностнейшим сторонником унии,
призывая "душою и телом соединиться с латинами". В Россию он вернулся в звании
папского легата для всех "северных стран" и в сане римского кардинала. По дороге
новоиспеченный кардинал возвещал о соединении церквей и служил в латинских
костелах. Зиму 1440—1441 годов он провел в Киеве, откуда в конце концов киевляне
его выгнали за вероотступничество.
Весной
1441 года Исидор прибыл в Москву и, надеясь на "невежество" и "необразованность"
русских, приступил к решительным действиям (сколько же их было за тысячелетнюю
историю России, высокомерных иностранцев, принимавших русское смирение и
простоту за необразованность!). На первой же литургии в Успенском соборе
Московского Кремля Исидор возносил в молитвах имя папы римского Евгения, а по
окончании службы архидиакон с церковного амвона зачитал определение
Флорентийского лжесобора.
Митрополит
предполагал, что согласие с постановлениями собора виднейших иерархов Востока и
самого Константинопольского патриарха, являвшегося формально высшей инстанцией
для Русской Церкви, парализует сопротивление. Воспитанный в духе мертвого
католического "законничества", Исидор ждал, что внешне законная "упаковка"
решений собора и привычка к церковной дисциплине обеспечат ему успех. И,
действительно, сперва все присутствующие были ошеломлены. "Вся князи умолчаша и
бояре и иные мнози", — свидетельствует летописец * .
* Описание Флорентийского собора и событий,
связанных с изменой Исидора, сделано суздальским иеромонахом Симеоном, их
свидетелем и современником. До нас дошло в составе так называемого "Чудовского
сборника", написанного в середине XVI века.
Первым опомнился великий князь. Он доказал
Исидору, что русское сердце благоговейно чтило полноту живой веры, а не
привычную обрядность и бездушное послушание. Назвав митрополита "ересным
прелестником", "лютым волком", лжепастырем, губителем душ, Василий велел
заточить Исидора в Чудовом монастыре и созвал русское духовенство на собор для
рассмотрения флорентийской соборной грамоты. Определение было признано
незаконным.
Милосердный великий князь,
предполагая в Исидоре добросовестное заблуждение, велел увещевать отступника и
склонять к раскаянию. Напрасно: Исидор упорствовал, а затем, пользуясь слабостью
охраны, бежал в Тверь, предполагая закрепиться там и расколоть Русскую Церковь
изнутри. Но и в Твери его ждала неудача — и там его посадили под замок. В
очередной раз бежав, теперь в Литву, Исидор переправился оттуда в Рим с
известием о провале замысла. Русские люди, жившие под иноверной властью Польши и
Литвы, отвергли раскольнические замыслы Исидора не менее решительно, чем их
единоверцы в Москве и Твери. Взгляд из Москвы на религиозный характер русской
народности и государственности оказался достаточно четко оформленным и глубоко
осознанным. Русское самосознание выдержало это испытание на верность своему
долгу.
Но раскольническая антирусская и
антиправославная деятельность Исидора не закончилась с его бегством из России. 5
декабря 1448 года, отказавшись от мысли поставлять митрополитов в
Константинополе, который отступил от Православия на Флорентийском соборе, собор
русских пастырей возвел на престол митрополита Киевского и всея Руси Иону.
Святой старец озаботился в первую очередь единством Церкви, обличая латинство и
унию. Тем не менее Исидору удалось, пользуясь поддержкой папы Пия II,
объявившего святого Иону "нечестивым отступником", посеять смуту.
В 1458 году Григорий, ученик Исидора, был
поставлен в Риме "митрополитом" Русской земли. Добиться "окатоличивания" упрямых
русских опять не пришлось, и все же интрига принесла свой плод — с 1458 года
произошло административное разделение Русской Церкви на две митрополии —
Московскую и Киевскую. Немало русской крови пришлось пролить впоследствии для
восстановления нарушенного единства. Лишь в 1654 году, когда Малороссия
воссоединилась с Россией, был положен конец и противоестественному разделению
единой Церкви. Но результаты посеянной смуты и сегодня сказываются на Украине,
где униатство продолжает вековое стремление Рима к подрыву Православия
"изнутри".
К предыдущей странице
Оглавление
К следующей странице
